Как я понимаю психоанализ? Часть 1: Практика
Психоанализ – это психотерапевтическая практика, в ходе которой анализант, следуя «основному правилу психоанализа», старается «говорить всё, что приходит ему в голову», невзирая на протесты со стороны собственного чувства стыда, желания выражать свои мысли ясно и отчетливо и других внутренних сил самоцензуры, в то время как аналитик, отталкиваясь от речи анализанта, предлагает последнему интерпретации, условно следующие двум категориям: интерпретации возможных связей и смыслов внутри материала, относящегося к жизни анализанта «здесь и сейчас» (интерпретации «синхронической перспективы»), – и интерпретации возможных связей и смыслов материала сегодняшней жизненной ситуации анализанта в контексте его личной истории (интерпретации «диахронической перспективы»), где динамика и характер отношений, разворачивающихся вокруг анализанта с самого раннего возраста, формируют канву мышления и деятельности на всю дальнейшую жизнь.
Таким образом, углубляясь в процессе аналитической работы в понимании сегодняшней ситуации и расширяя контекст исторических обстоятельств своего жизненного пути, анализант обретает возможность находить смысл настоящего в прошлом и реконструировать собственные воспоминания из перспективы сегодняшнего дня, в то время как сам факт осознания связей и смысловых зависимостей двух этих пластов жизни реконструирует его психическую систему, давая возможность созидательным механизмам психики «пересобрать» саму себя в том виде, в котором она воплощала бы собой сокровенное желание анализанта относительно самого себя и образа собственной жизни в мире.
Здесь следует отдельно заметить, что, в то время как многие школы психотерапии стремятся предложить клиенту готовые метафоры и терминологический аппарат, призванные помочь «сформулировать» свою проблему на языке «психологии», а также зачастую предлагают «обучить» человека готовым стратегиям и приёмам, призванным помочь человеку «решить» или «справиться» с его личной проблемой, психоанализ строго и теоретически обоснованно отказывается видеть свою задачу в «обучении» или «решении конкретной проблемы».
Своей задачей психоанализ видит становление «личного языка» анализанта: того индивидуального языка ассоциативных связей и символических смыслов, на котором с точностью может быть описан индивидуальный путь эволюции чувств, мыслей и образов конкретного человека в рамках его личной истории, и доступом к которому владеет только он сам.
Такой подход неизменно вызывал и продолжает вызывать вопрос об эффективности психоанализа как сравнительно долгосрочного и, как это воспринимается многими, требующего значительных внутренних усилий метода психотерапии – вопрос, в центре которого беспокойство о предпочтении «анализа» «синтезу», предпочтении разговора принятию конкретных решений и адаптации ясных жизненных стратегий. Мне представляется, что на этот вопрос лучше всего ответил сам основатель психоанализа З. Фрейд:
«Нам говорят: за анализом психики больного должен следовать синтез. Вслед за этим высказывалось опасение, что больной получает слишком много анализа и недостаточно синтеза и что, следовательно, следует перенести центр тяжести в психотерапии именно на синтез, на восстановление того, что было разрушено при расчленении живой ткани. … [однако] в душевной жизни мы сталкиваемся с тенденциями, необходимо направленными к объединению и сочленению. Если нам удается расчленить симптом, высвободить влечение из общей совокупности отношений, оно не остается оторванным от других и тут же вступает в новые отношения. Так и в субъекте, проходящем психоанализ, психосинтез осуществляется без нашего вмешательства, спонтанно и неизбежно»*.
Таким образом, психоанализ видит свою задачу в том, чтобы посредством реконструкции смысловых связей и зависимостей в рамках индивидуальной психики анализанта разблокировать возможность формирования новых структур и связей, где созидательная творческая работа психической системы в целом становится способной разрешить годами неразрешимые конфликты и противоречия, вслед за тем создавая для анализанта принципиально новую картину мира как в ощущениях, так и в мышлении.
*: Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Психоанализ // Словарь по психоанализу. Пер. с франц. Н.С. Автономовой. М: Высш. шк., 1996. C. 394.
Картинка: "На пляже", Феликс Валлоттон, 1899.
Психоанализ – это психотерапевтическая практика, в ходе которой анализант, следуя «основному правилу психоанализа», старается «говорить всё, что приходит ему в голову», невзирая на протесты со стороны собственного чувства стыда, желания выражать свои мысли ясно и отчетливо и других внутренних сил самоцензуры, в то время как аналитик, отталкиваясь от речи анализанта, предлагает последнему интерпретации, условно следующие двум категориям: интерпретации возможных связей и смыслов внутри материала, относящегося к жизни анализанта «здесь и сейчас» (интерпретации «синхронической перспективы»), – и интерпретации возможных связей и смыслов материала сегодняшней жизненной ситуации анализанта в контексте его личной истории (интерпретации «диахронической перспективы»), где динамика и характер отношений, разворачивающихся вокруг анализанта с самого раннего возраста, формируют канву мышления и деятельности на всю дальнейшую жизнь.
Таким образом, углубляясь в процессе аналитической работы в понимании сегодняшней ситуации и расширяя контекст исторических обстоятельств своего жизненного пути, анализант обретает возможность находить смысл настоящего в прошлом и реконструировать собственные воспоминания из перспективы сегодняшнего дня, в то время как сам факт осознания связей и смысловых зависимостей двух этих пластов жизни реконструирует его психическую систему, давая возможность созидательным механизмам психики «пересобрать» саму себя в том виде, в котором она воплощала бы собой сокровенное желание анализанта относительно самого себя и образа собственной жизни в мире.
Здесь следует отдельно заметить, что, в то время как многие школы психотерапии стремятся предложить клиенту готовые метафоры и терминологический аппарат, призванные помочь «сформулировать» свою проблему на языке «психологии», а также зачастую предлагают «обучить» человека готовым стратегиям и приёмам, призванным помочь человеку «решить» или «справиться» с его личной проблемой, психоанализ строго и теоретически обоснованно отказывается видеть свою задачу в «обучении» или «решении конкретной проблемы».
Своей задачей психоанализ видит становление «личного языка» анализанта: того индивидуального языка ассоциативных связей и символических смыслов, на котором с точностью может быть описан индивидуальный путь эволюции чувств, мыслей и образов конкретного человека в рамках его личной истории, и доступом к которому владеет только он сам.
Такой подход неизменно вызывал и продолжает вызывать вопрос об эффективности психоанализа как сравнительно долгосрочного и, как это воспринимается многими, требующего значительных внутренних усилий метода психотерапии – вопрос, в центре которого беспокойство о предпочтении «анализа» «синтезу», предпочтении разговора принятию конкретных решений и адаптации ясных жизненных стратегий. Мне представляется, что на этот вопрос лучше всего ответил сам основатель психоанализа З. Фрейд:
«Нам говорят: за анализом психики больного должен следовать синтез. Вслед за этим высказывалось опасение, что больной получает слишком много анализа и недостаточно синтеза и что, следовательно, следует перенести центр тяжести в психотерапии именно на синтез, на восстановление того, что было разрушено при расчленении живой ткани. … [однако] в душевной жизни мы сталкиваемся с тенденциями, необходимо направленными к объединению и сочленению. Если нам удается расчленить симптом, высвободить влечение из общей совокупности отношений, оно не остается оторванным от других и тут же вступает в новые отношения. Так и в субъекте, проходящем психоанализ, психосинтез осуществляется без нашего вмешательства, спонтанно и неизбежно»*.
Таким образом, психоанализ видит свою задачу в том, чтобы посредством реконструкции смысловых связей и зависимостей в рамках индивидуальной психики анализанта разблокировать возможность формирования новых структур и связей, где созидательная творческая работа психической системы в целом становится способной разрешить годами неразрешимые конфликты и противоречия, вслед за тем создавая для анализанта принципиально новую картину мира как в ощущениях, так и в мышлении.
*: Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Психоанализ // Словарь по психоанализу. Пер. с франц. Н.С. Автономовой. М: Высш. шк., 1996. C. 394.
Картинка: "На пляже", Феликс Валлоттон, 1899.
